Вокруг «Колокола и Болота»

Поэтам позволительно делать гипотезы, «тем самым, предвосхищая действительность», - утверждал Морис Метерлинк. В «Сокровище смиренных» он пишет также о том, что «гораздо легче говорить о печалях человеческой жизни, чем искать утешений и отстаивать их».

Эта сентенция могла бы стать помощницей в разговоре о прозе Владимира Костина. Книга с говорящим названием «Колокол и Болото» стала предметом обсуждения на очередном заседании «Автографа». Владимир Михайлович по просьбе собравшихся коротко рассказал предысторию написания книги, сознавшись, что подсказки получил от Салтыкова-Щедрина. По словам В.М. Костина, за прошедшие полтора столетия ничто не изменилось. Скорее, усугубилось. И «нужно искать опору, чтобы создать дистанцию между собой и временем».

Профессор ТГУ Галина Ивановна Климовская созналась, что при прочтении книги испытала настоящий читательский экстаз. Она даже сравнила презентуемое произведение с античной мениппеей по яркой сатире, сложному, талантливому плетению коллизий и судеб.

Поэт Елена Викторовна Клименко отметила особую поэтизацию пейзажей и природы таинственного Потомска – города отложенного на потом счастья.

Александр Петрович Казаркин, профессор, коллега Галины Ивановны по университету, посоветовал не единожды перечитать книгу, чтобы при повторном, более внимательном и тонком прочтении услышать музыку стиля.

Прекрасной иллюстрацией к разговору стал самодеятельный фильм, снятый Ольгой Геннадьевной на томском Болоте. Описанное талантливым писателем и ученым В.М. Костиным затерянное местечко выглядело особенно трогательно, вызывало щемящую тоску по ушедшему и желание немедленно прочесть книгу.

Завершить рассказ о чудесном мероприятии хотелось бы вновь пророческими словами Метерлинка: «Примирение с жизнью, такой, как она есть, повинуется законам более обширным, согласным с гением вселенной, чем желание убежать от печалей жизни».

Людмила Гавриловская, журналист.